#16 Художники и Анна Ахматова

    

Блог, посвященный искусству и художественной культуре, не может миновать стороной в своих публикациях эпохальное явление - Серебряный век в русской поэзии. Здесь второе дыхание обрели не только мастера художественного слова, но и получили новый творческий импульс  представители других направлений искусства - художники, скульпторы, дизайнеры, декораторы, архитекторы, которых модернизм уже направил в новое русло.

Есть имя, одно упоминание которого позволяет засиять целому спектру блестящих имен русского художественного Олимпа. И это имя - Анна Ахматова.

Святая Елена Равноапостольная, Флавия Юлия Елена Августа - мать римского императора Константина I.

Анна Андреевна Горенко родилась в 1889 году в Большом Фонтане, дачном пригороде Одессы, и выросла в Царском Селе, неподалеку от Санкт-Петербурга. Её семья принадлежала к мелкому дворянству. Никоим образом не относясь к элите петербургского мира. Но уже с детства Анна умна, любит читать, пишет. Анна рассказывала, что начала изучать французский язык очень необычным способом: стояла за дверью, пока французская гувернантка давала уроки её старшей сестре, Инне.

В детстве у нее манеры сорванца. Уже тогда ее называли «дикаркой». Позже Анна все же станет вполне изящной молодой женщиной. В тринадцать лет за Анной ухаживает шестнадцатилетний молодой человек Николай Степанович Гумилев. Он не по годам развитый поэт, и находит молодую Анну очень привлекательной. Ей он не очень интересен, она считает его недостаточно элегантным. Но их объединяет страсть к поэзии, особенно к «символистам». И к очень популярному в то время поэту Александру Блоку.

Анна Ахматова

В Петербурге и Москве публикуются стихи Николая Степановича. Гумилев участвует в литературных вечерах, читает стихи - свои и современников. Когда Анна тоже начала писать и публиковать свои стихи в литературных журналах, она взяла псевдоним Ахматова (по имени одного из своих татарских предков), чтобы не смущать отца. Литературная жизнь в то время должна была быть неподобающим занятием для молодой девушки из хорошей семьи. Некоторые художники и литераторы, которые часто бывали в кафе «Бродячая собака» в Санкт-Петербурге, ведут довольно беспорядочный образ жизни. 

Анна испытывает странные чувства от действующей реальности. В её стихотворениях 1913 года говорится о времени, когда она «была подобна птице, летящей над землей». Она называет исключительной встречу со своей Музой. Той, что вдохновляет её, повелевает ею, кому она приносит жертвы. Той, что мешает ей жить так, как живут другие. 

Натан Альтман. Портрет Анны Ахматовой. 1914.
Холст, масло. 123,5 х 103,2. Государственный Русский музей

Высокая, стройная, прямая, как стрела, и безмерно гордая. Закутанная в шаль, Ахматова так похожа на цыганку. 

«Ее образ похож на трагическую Рэйчел, играющую Федру», - говорил ее приятель поэт Осип Мандельштам. 

Крючковатый нос, смоляные волосы, редкая улыбка. Её стихи, её песнь о любви и отчаяние легли в основу скромной, но поразительной автобиографии. А через нее на нас сияет отблеск кровавого, душераздирающего времени России. Измученный народ, преданная революция, две войны и поэзия, за которой остается последнее слово. Автопортрет и портрет эпохи. Судьба.

Много своих строк посвятила она творчеству. Труду художника. Рождению картины. В творчестве она ищет себя. Здесь Анна надеется обрести покой мятущейся души, вернуть утраченную связь с человечеством. Свою инаковость она ощущает остро и болезненно. В чужом вдохновении, во внешней красоте находит она искры божественного тепла, которые способна видеть и различать. Дар художника преображать реальность, сродни небесному. Художник рисует небеса, где Анна надеется обрести блаженство.

Мне все твоя мерещится работа,

Твои благословенные труды:

Лип, навсегда осенних, позолота

И синь сегодня созданной воды.

Подумай, и тончайшая дремота

Уже ведет меня в твои сады,

Где, каждого пугаясь поворота,

В беспамятстве ищу твои следы.

Войду ли я под свод преображенный,

Твоей рукою в небо превращенный,

Чтоб остудился мой постылый жар?..

Там стану я блаженною навеки

И, раскаленные смежая веки,

Там снова обрету я слезный дар.

Художнику. 1924

Наталия Третьякова. Ахматова и Модильяни. У неоконченного портрета.

В 1911 году, когда Ахматову рисовал Модильяни, в Париже она познакомилась с Натаном Исаевичем Альтманом, художником из Винницы, выросшим в бедной еврейской семье, и достигшим славы мастера портрета.

Позже они встречались с ней и в Петербурге, в кафе «Бродячая собака», и в 1913 году Натан предложил ей позировать. Сеансы проходили в мастерской художника на Тучковой набережной, в «голубой мансарде», воспетой впоследствии Ахматовой в «Эпических мотивах»:

...Там комната, похожая на клетку,

Под самой крышей в грязном, шумном доме,

Где он, как чиж, свистал перед мольбертом,

И жаловался весело, и грустно

О радости небывшей говорил.

Как в зеркало, глядела я тревожно

На серый холст, и с каждою неделей

Все горше и страннее было сходство

Мое с моим изображеньем новым.

Там же она выразила свое отношение к портретисту и его творчеству:

...Но чувствую, что Музы наши дружны.

Альтман - советский художник-авангардист, кубист, из тех, кто не признавал никаких канонов, использовал причудливую смесь жанров, ради одной-единственной цели - полнокровной передачи всех оттенков настроений, ощущений, событий - пренебрегая всеми остальными выразительными средствами.

Натан Альтман

Портрет Анны Ахматовой работы Альтмана был одним из самых любимых у родных и друзей поэтессы. Дочь Ахматовой писала, что

 "...хотя ей гораздо более нравился другой портрет матери, где она выглядит  так ласково и лирично, и от кубизма нет и следа, но следует признать, что портрет Альтмана лучше передает, какой она была в те годы".

Этот портрет полон острых углов, его отличает ломаная перспектива. Ахматова сидит в кресле, закинув ногу за ногу, колено вспарывает пространство острым углом, темно-синее платье жесткими складками спускается к туфлям, сложенные руки оберегают впалый живот, желтый платок водопадом ниспадает с локтей. Фон крайне упрощен, острые грани, кристаллы, парадоксально напоминающие каменные цветы, серый пол, деревянная скамейка под ногами. Поза, всей манерой письма, передает жесткую, непримиримую женщину с пылающим пламенем внутри.

Все это наделено острыми углами - не потому, что так диктует кубизм, а потому, что в этом её суть. Вечно подавленная, вечно невыразимая, потерявшая двух мужей, Ахматова готова колоть своими острыми углами, отбивая любую атаку, огрызаясь на любого врага.

Однако, если поза у нее настороженная, почти враждебная, лицо её полностью разрушает это чувство. Ахматова смотрит немного в сторону, и на ее губах играет странная для такого угловатого сурового лица нежная полуулыбка. Словно изнутри пробивается бережно сохраняемое пламя. Или солнце пробивается сквозь тучи. Как нечто заветное, бережно хранимое, явившееся на мгновение. И это мгновение тут же мастерски было уловлено и перенесено на бумагу.

Натан Альтман

Портрет был окончен в 1914 году, и Анна Андреевна его очень ценила.

Ахматова и Модильяни 

Отношения Анны Андреевны Ахматовой и Амедео Модильяни были краткими, как эпизод, но яркими, как падение кометы.

Анна Ахматова и Амедео Модильяни были друзьями и сотрудничали друг с другом в течение нескольких лет в начале 20-х годов XX века в Петербурге, в то время когда Модильяни жил в российской столице. Они были часто видны вместе в художественной студии, которую открыл Модильяни в Петербурге. Ахматова была одной из моделей, которую Модильяни использовал для своих портретов. 

Модильяни преувеличивал известные черты лица Ахматовой: ее высокий лоб, длинный нос и глубокие глаза. Картины рисовались в технике, которую Модильяни сам называл "штрихами", и они были выполнены в одном стиле, которым характеризуется простота форм и плавные линии. Несмотря на то, что Ахматова не была удовлетворена некоторыми деталями своего портрета, она оставалась друзьями с художником и впоследствии выражала свое уважение к его творчеству в своих стихах.

Сотрудничество Анны Ахматовой и Амедео Модильяни является примером пересечения искусств, когда литературное творчество соединилось с живописью и создало потрясающую эстетическую гармонию.

Итак, в 1910 году Анна Ахматова выходит замуж за Гумилева, и молодожены отправляются на месяц в Париж...

В Париже Анна встретила молодого еврейского юношу, совсем недавно приехавшего из Италии, меняющего адреса как перчатки (среди адресов - бульвар Распай, который Ахматова упоминает в автобиографии в связи с медовым месяцем). Скромный итальянский художник просит разрешения ее нарисовать - почему бы нет?

Анна Ахматова

В тот приезд она видела его всего несколько раз. Тем не менее всю зиму Дэдо писал ей. "Вы во мне как наваждение", - летело из Парижа в Россию. Он постоянно восхищался ее способностью угадывать мысли, видеть чужие сны и прочими мелочами: "О, это умеете только вы", - удивлялся Модильяни. Хотя ничего неожиданного для самой Анны в этой "передаче мыслей" не было - все, кто знал ее, давно привыкли к этому.

Уже в ту первую поездку-встречу двадцатилетняя Ахматова понимала, что для Модильяни была просто чужой, не очень понятной женщиной, иностранкой. Да и сама она не знала его совершенно, видела лишь одну сторону его души - "сияющую". В реальности же уже тогда Модильяни становился героем легенды о гении, раскрывшемся благодаря наркотикам. Это было правдой лишь отчасти: он никогда не писал в состоянии наркотического опьянения, но на его хрупкую нервную систему оно оказывало быстрое и необратимое действие. Однако Дэдо продолжал творить - вопреки туберкулезу, пьянству, нищете.

Спонсор публикации: Мастерская художника. Перейти: https://karttina.ru/?utm_source=ef125

Они встретились снова в 1911 году. Тот же Париж, другой Модильяни. Он весь потемнел и осунулся, но глаза с золотыми искрами говорили ей, что этот человек по-прежнему не похож ни на кого на свете. Его голос как-то навсегда осядет в памяти. Как художник он также не имел никакого признания, а беден был так, что им приходилось сидеть в Люксембургском саду на скамейке, а не на платных стульях, как было принято. Но Амедео никогда не жаловался ей - нужда и непризнание были тем мраком, сквозь который в нем искрилось "все божественное", как потом напишет Анна. Только один раз Дэдо вспомнил одну из парижских зим, когда ему было так плохо, что он "не мог думать о самом ему дорогом".

Амедео писал ей: «Ты во мне как навязчивая идея. Держу твою голову в своих  руках и окутываю тебя любовью. Он сделал шестнадцать великолепных ее портретов. Она носила ему красные розы, и они бродили по Люксембургскому саду, болтая перед статуей Верлена.

Ахматова отмечала про себя, что он никогда не рассказывает о предыдущих влюбленностях (пришлось отвыкать - до него так делали все). Вообще Амедео почти не говорил с ней о земном. «Очевидной» подруги жизни у него тогда не было. Были музы (читай: натурщицы), но они были всегда (бесчисленные «кики», «малышки»).

Он запомнился ей помешанным на искусстве Египта, влюбленным в египетский подвал Лувра ("все остальное можешь даже не смотреть..."). Ему нравилось рисовать ее головку в убранстве египетских цариц и танцовщиц. Он любил замечать Ахматовой, перебирающей тонкими пальцами свои африканские бусы: "Украшения должны быть дикарскими..." Модильяни был нежен и заботлив с ней (сравните: его будущая подруга, с которой он проживет ближайшие два года, в первый раз запомнила его "некрасивым, жадным и жестоким").

Анна Ахматова

Что притягивало Анну к Модильяни? То, что он видел все не так, как остальные. Однажды ее поразило, что Дэдо нашел красивым одного заведомо некрасивого человека, причем очень настаивал на этом. "Моды" - слова, которым дышал весь Париж, для него не существовало. По поводу Венеры Милосской говорил, что "прекрасно сложенные женщины, которых стоит лепить и писать, всегда кажутся неуклюжими в платьях".

Тем летом в Париже часто шли теплые дожди, и Модильяни ходил с огромным, очень старым черным зонтом, под которым они часами сидели в Люксембургском саду. В два голоса читали Верлена, которого оба знали наизусть, радовались, что помнили одни и те же четверостишия. Рядом стоял сонный старый дворец в итальянском вкусе.

Амедео Модильяни

Модильяни водил Анну смотреть старый Париж за Пантеоном, как «положено», - ночью при луне. Именно он подарил ей «настоящий» Париж, в котором они однажды заблудились... Он любил бродить по ночному Парижу. Она знала это, иногда подходила к жалюзи и наблюдала за его тенью под своими окнами. Возможно, все это ей только снилось.

Моди был в душе ребенком, и ни гашиш, ни алкоголь, ни тяжелое подкашливание не вытравили в нем наивно-трагической романтики. Как-то Ахматова зашла за ним, в мастерской никого не было, но окно над воротами было открыто. Анна держала в руках охапку красных роз, которую по какому-то нелепому вдохновению начала бросать в мастерскую через окно. Не дождавшись Дэдо, она ушла. Когда они встретились, он спросил, как она попала в комнату. Ахматова объяснила, что не заходила внутрь, но Моди был по-прежнему удивлен и зачарован: «Не может быть - они так красиво лежали...»

Моди рисовал ее у себя дома и просил, чтобы эти портреты она повесила в своей комнате в России. Они погибли в первые годы революции, из шестнадцати уцелел лишь один.

Через семь лет после этой поездки Анна упомянет в разговоре с мужем имя Модильяни, тот назовет его "пьяным чудовищем" или чем-то в этом роде (что могло иметь под собой веские основания). Им обоим (и Гумилеву, и Амедео) тогда оставалось жить примерно по три года.

Советский нэп Ахматовой запомнился маленьким некрологом во французском художественном журнале, в котором Модильяни называли великим художником XX века. Он умер в возрасте 35 лет (через девять лет после их последней встречи), его любимая жена на следующее утро выбросилась с 6-го этажа. Маленькая дочка выросла и написала его биографию, в которой фигурировало не только имя ее матери Жанны Эбютерн, но и множество "кики". Об Анне в ней не было ни слова.

Впрочем, "Анна и Амедео" - это не столько история любви, сколько лишь эпизод из жизни двух людей, обугленных дыханием искусства. Позже Ахматова отметила, что ей удалось понять одну существенную вещь. "...Все, что происходило, было для нас обоих предысторией нашей жизни: его - очень короткой, моей - очень длинной».

Источник: 

Ольга Яковлева. АиФ-Любовь №13 1999 г.

Ахматова. Рисунок Амедео Модильяни. 
Париж, 1911 г.

Рисунок 1911 года наверняка предназначался для сборника "Вечер". Ахматова считала его своим портретом:

Он не траурный, он не мрачный,

Он почти как сквозной дымок,

Полуброшенной новобрачной

Черно-белый легкий венок.

А под ним тот профиль горбатый,

И парижской челки атлас,

И зеленый, продолговатый,

Очень зорко видящий глаз.

"Рисунок на книге стихов"

У этого стихотворения три разных названия: "В старом зеркале, или надпись на книге "Вечер". 1912", "Портрет автора в молодости" и "Рисунок на книге стихов". Последнее наиболее точно и говорит само за себя, оно описывает именно рисунок - "черно-белый", который Ахматова не могла по понятным причинам использовать в 1912 году. Он является точным описанием рисунка с упоминанием важной биографической подробности - "полуброшенной новобрачной". (Когда Ахматова приехала во второй раз в Париж с Гумилевым, он вскоре отправился в Африку, оставив ее одну.) При таком портретном сходстве вряд ли можно назвать рисунок, поразительно точно воспроизведенный в стихотворении, "ахроничным" образом поэта", как об этом пишет Харджиев. 

Ночь. Микеланджело. Сагреция Нуова-Базилика Сан-Лоренцо, Флоренция (Италия)

Сравнения со сфинксом и "Ночью" Микеланджело, которые приводит Харджиев, говорят лишь о мастерстве художника, сумевшего в размер камерного рисунка уложить идею скульптурной глыбы, вызывая одновременно ощущение интимности и монументальности.

Мне с тобою пьяным весело

Смысла нет в твоих рассказах.

Осень ранняя развесила

Флаги желтые на вязах.

Оба мы в страну обманную

Забрели и горько каемся,

Но зачем улыбкой странною

И застывшей улыбаемся?

Мы хотели муки жалящей

Вместо счастья безмятежного...

Не покину я товарища

И беспутного и нежного.

Сама Ахматова утверждала: «Стихи я ему, Моди, не писала. Стихотворение «Мне с тобою пьяным весело» не относится к М. (одильяни)». Но читая эти строки, все же, кажется, что относятся они непосредственно к Модильяни и навеяны пребыванием в Париже и встречами с художником.

Написано Ахматовой в 1911 году потом, уже в разлуке, по возвращении из Парижа. В ожидании: может быть позовет обратно? Не позвал.

Интересный факт:
В отделе рукописей Российской национальной библиотеки в Санкт-Петербурге хранится рукопись ахматовской «Поэмы без героя».
На полях второй ее части - «Решки», после строк:

«Кто над мертвым со мной не плачет,

Кто не знает, что совесть значит

И зачем существует она»,

записаны следующие строфы, которые, по выражению поэта, «бродили на полях рукописи»:

***

«В синеватом Парижа тумане,

И наверно опять Модильяни

Незаметно бродит за мной.

У него печальное свойство

Даже в сон мой вносить расстройство

И быть многих бедствий виной.

Но он мне — своей Египтянке...

Что играет старик на шарманке,

А под ней весь парижский гул,

Словно гул подземного моря,

Этот тоже довольно горя

И стыда, и лиха хлебнул».

***

Эти строки не вошли в поэму. Некоторые исследователи полагают, что они были написаны после ее второго посещения Парижа в мае-июне 1911 года, когда Ахматова виделась с Модильяни куда чаще, чем в первый свой приезд.

В 1915 году Анна познакомилась с Борисом Анрепом, другом искусствоведа  Недоброво, близкого для Ахматовой во времена охлаждения отношений с Гумилевым. С Недоброво Борис был знаком со школьных лет в Харькове. Анреп разделяет жизнь элегантных людей Лондона, проводит время в Париже. С началом войны в 1914 году возвращается в Россию, становится офицером русской армии. В 1915 году он и Анна встречаются в ресторане. Анреп красив, умен, спортивен и изобретателен одновременно. Кроме того, он весел, легкомыслен, высмеивает религию. Анна страстно влюбляется в него. Влечение взаимное:

***

Широк и желт вечерний свет

Нежна апрельская прохлада.

Ты опоздал на много лет

Но все-таки тебе я рада.

Сюда ко мне поближе сядь,

Гляди веселыми глазами:

Вот эта синяя тетрадь -

С моими детскими стихами.

Прости, что я жила скорбя

И солнцу радовалась мало.

Прости, прости, что за тебя

Я слишком многих принимала.

***

История их любви продлится 48 лет. 

Борис Анреп родился в Санкт-Петербурге в 1883 году, умер в 1969 году в Лондоне, немецко-балтийский художник. Был страстно увлечен византийской мозаикой. Его первая персональная выставка состоялась в 1913 году в Лондоне. Служил офицером в российской армии в 1914 году; воевал в Галиции (ныне это запад Украины), затем был делегирован в Лондон в 1916 году для связи с британской армией. После февральской революции 1917 года он навсегда уехал в Англию. Его монументальные мозаики находятся в Национальной галерее, Вестминстерском соборе и здании банка Англии в Лондоне. 

Лондонский русский художник Борис Анреп. Леди Оттолайн, художник, Лондон

Заказ от Собора Христа Владыки (Christ the King) в Муллингаре, многократно упоминаемом в "Улиссе", культовом модернистском романе ирландского писателя Джеймса Джойса, и "Поминках по Финнигану", потоке сознания полуослепшего великого ирландца, Борис Анреп получил в 1954 году. Муллингар - самое холодное место в Ирландии, главный город графства Уэстмит. Это край небольших городков, холмистой местности и аббатств, «край озер и легенд». Действие самой известной легенды происходит на озере Лох-Дерравараг. Действующие лица - Дети Лира, мачеха превратила их в лебедей. Легенда интерпретируется как аллегория порабощения ирландского народа во время многовековой английской оккупации, а также как манифест и символ ожидаемого освобождения. Современное использование элементов этой легенды, например, в искусстве, часто имеет патриотический смысл.

Топоним Муллингар означает «неправильная мельница» или «мельница-левша», потому что она вращалась против часовой стрелки. 

1954 год в католическом мире был объявлен годом, посвященным Святой Марии, и многие церкви заказывали украшения в ее честь. Борис Анреп выполнил мозаику, изображающую Введение Богородицы во храм. 

В день Введения во храм Пресвятой Богородицы принято приводить детей на первую исповедь. Дата празднования Введения во храм Пресвятой Богородицы  - 4 декабря, по старому стилю она выпадала на 21 ноября. Религиозные хроники, положившие начало празднику, описывают жизнь Святой Анны. Она была женой Святого Иоакима и состояла с ним в бездетном браке на протяжении долгих лет. Источники утверждают, что перед зачатием к Святой Анне явился ангел и возвестил ей о ближайшем рождении ребенка. Она пообещала ангелу, что отдаст дитя для служения Богу, как ценный дар. На протяжении трех лет после рождения Марии Святая Анна и ее муж Иоаким воспитывали девочку в соответствии с четкими представлениями о христианстве. Когда девочке исполнилось три полных года, мать и отец взяли ее за руки и повели во храм. По некоторым источникам, Иоаким позвал нескольких непорочных девушек иудейских и попросил их зажечь светильники по пути следования семьи. Этот акт возвещал о бесценном даре. Мария прожила рядом с непорочными девами иудейскими около 12 лет. На протяжении этого времени она усердно молилась, читала священные книги, занималась рукоделием. На протяжении жизни во храме Мария не прекращала общаться с ангелами, полностью осознавала свою будущую судьбу. Ангелом-хранителем Марии называли архангела Гавриила. Введение во храм Пресвятой Богородицы с XIV века прочно вошло в число важнейших праздников после Пасхи.

1954 год был официально объявлен последним годом Холодной войны. В СССР 1954 год  стал последним годом старой, классической архитектуры, после него булыжные мостовые, покосившиеся амбары и деревянные телеграфные столбы сменит индустриальная архитектура. 

Собор Христа Владыки (Christ the King) в Муллингаре

В центре композиции - Святая Анна с большим нимбом вокруг головы и крупной надписью: S:ANNA. Черты Святой Анны на мозаике Анрепа имеют потрясающее портретное сходство с образом русской поэтессы Анны Ахматовой. Высокая, стройная, с породистым удлиненным лицом, миндалевидными глазами, римским профилем, высоким лбом, длинной шеей, худыми руками, сухощавая. Словно гордая римлянка, царствующая в христианском мире. Так и слышится голос художника, взывающий - «спаси же», «даруй спасение»!

Введение Богородицы во храм

...Они увидятся вновь через полвека, в Париже в 1965 году, за два года до смерти Анны. Сохранилось по крайней мере тридцать стихотворений, так или иначе связаны с её отношениями с Анрепом в 1914-1917 годах. В них отразилось ее стремление к ускользающему счастью, к недостижимой любви и гармонии. Блаженства нельзя достичь - в саду дым и звон, скорбь, холод  и острые запахи. Все ускользает в этом мире. Попытка обрести опору на себя обречена, как обречены устрицы на льду.

Звенела музыка в саду

Таким невыразимым горем.

Свежо и остро пахли морем

На блюде устрицы во льду.

Он мне сказал: «Я верный друг!»

И моего коснулся платья.

Так не похожи на объятья

Прикосновенья этих рук.

Так гладят кошек или птиц,

Так на наездниц смотрят стройных…

Лишь смех в глазах его спокойных

Под легким золотом ресниц.

А скорбных скрипок голоса

Поют за стелющимся дымом:

«Благослови же небеса -

Ты в первый раз одна с любимым».

Анна Ахматова

На этот раз закончим наш разговор. Вернемся из барабанной дроби серебристого двадцатого века в цифровую вязь двадцать первого. Можно еще долго перебирать старые пожелтевшие фотографии, вглядываться в рисунки и картины, вчитываться в когда-то столь интимные строки... Но оставим этот пронизывающий разговор, в надежде продолжить погружение в эту глубокую и неисчерпаемую, бездонную материю, имя которой - русская поэтесса Анна Ахматова.

Святая Анна

    

***

#блог_искусство_и_художественная_культура

Блог "Искусство и художественная культура" * Blog "Art and Artistic Culture"

#Анна_Ахматова, #Амедео_Модильяни, #Натан_Альтман, Лев_Гумилев, #Борис _Анреп, #Харджиев, #Святая_Анна, #блог искусство,

#анна, #ахматова, #поэтесса, #Серебряный_век, #Париж, #любовь, #москва #философия, #Горенко, #stpetersburg, #стихи, #стихи_о_любви, #глаза, #литкайф, #красиво, #ливадия, #православная_икона #мозаика, #Святая_Анна, #poetry #Англия, #virs_arch, #серебряный_век, #модильяни, #кубизм, #contemporary_art, #art, #портреты, #искусство, #graphics, #cubisme, #artwork, #1900s, #графика, #graphicportrait, #cubism, #art_by_altman, #portraits, #Амедео-Модильяни, #блог-искусство, #Лев-Гумилев, #Борис-Анреп, #Харджиев, #Натан-Альтман, #Анна-Ахматова, #Святая-Анна,